 |
| Николай Николаевич Врангель |
Барон Врангель входил в круг известнейших столичных денди, лидером которых
являлся Сергей Маковский – элегантные, весёлые, статные, с поразительной
эрудицией и памятью, увлечённые всем что есть красивого. И всю эту
аполлоновскую компанию именовали «Адамами в манишках».
Врангель был любимцем художественного Петербурга, хотя не любил и избегал
позировать. Его облик в целом был типичным для того времени: гладкие волосы,
безукоризненный пробор, аккуратные усики и неизменный монокль в глазу. Этот
«замонокленный» глаз был просто притчей во языцах среди петербургской публики и
непременным атрибутом барона. Он был харизматической личностью - «душа,
заводила и вдохновитель» и сочетал в себе черты энергичного организатора
и созерцательного философа.
Он во многом определил содержание художественной жизни Петербурга начала 20
века - его блестящие искусствоведческие эссе и организованные бароном
выставки художественного наследия определялись как «эпоха Врангеля», и не
только их суммарное количество и огромная популярность «обаятельного циника», а
современники называли его духовные искания «воплощением характерных черт
Серебряного века». Он явился автором первой «Истории скульптуры» и считал Федота
Шубина и Левицкого достойными места на скрижалях европейского
искусства.
Его личность не реализовавшегося блестящего учёного по причине ранней внезапной
смерти во цвете лет окружена и поныне героическим ореолом.
Ольга Смирнова
